Только Саша – та самая, индивидуалистка, – не послушалась даже Женю. Но Женя-то тоже в трусиках. Она вошла в воду и Сашу за ручку вывела.
Не купался только один мальчик, Андрюша, по прозвищу Беляйчик (Беляев). Очень смешной: сам маленький, кругленький, как колобок, а очки на носу огромные. Дети их называют «окуляры». Вид у него ужасно удивленный, будто он впервые видит и лес, и озеро, и грибы, и ягоды.
Когда ему хотелось что-то сделать – хотя бы отойти на десять шагов (почему-то он думал, что должен все время сидеть возле меня, хотя остальные дети на меня мало обращали внимания) – он обязательно спрашивал у меня разрешения. И так вежливо, культурно. Видно, что интеллигентный ребенок. Но робкий.
Одна девочка, крепенькая такая, бутузка, купалась за три часа, что мы там пробыли, наверное, раз пять. Зовут ее Наташа, фамилия Андреева; все ее называют «Андрюша». Вылезая из воды, она даже и не хотела вытираться, отталкивала мамину руку с полотенцем.
Некоторые взрослые говорили, что она простудится, а она даже обижалась: «Да ну, чего простузусь? Мама говорит: я ни разу не болела!»
Вот это здоровячка, я понимаю!
Другая девочка – она тоже оказалась Сашей, а по прозвищу Лаврюша (Лаврова) – поразила меня своим недетским каким-то, серьезным и печальным лицом. Эта девочка у нас новенькая. Худенькая, высокая. Она не искала грибов и ягод, не бегала по лесу. Нашла какие-то ветки и стала строить шалаш. И так все три часа и строила. И так терпеливо: развалится у нее, она не бросает, начинает сначала. И построила-таки. Забралась туда, сидит и грустно так смотрит на озеро.
Похоже, это не очень счастливый ребенок. Может, что-то у нее случилось?
А Сережа Белоус, оказался слегка с сумасшедшинкой: то хотел на самое высокое дерево залезть – Женя его сняла оттуда (буквально: схватила за нижнюю конечность и стащила); то начал в костер шишки подкладывать, чтоб они трещали. Потом нашел длинную палку – ствол засохшего молодого дерева – и стал, подкрадываясь, всех бить этой палкой. В общем, шалун.
Вот так мы провели время в лесу. Было интересно, а кроме того, удалось много нового узнать о детях. О Саше – что она индивидуалистка. А Сереже – что он шалун и забияка. О другой Саше – что у нее какая-то проблема. О Наташе – что она здоровячка. О Жене и Юре – что это люди серьезные, взрослые и положительные.
В общем, много информации. И это благодаря наблюдению за детьми.
Вы, может быть, скажете: Ну, это вы за чужими детьми наблюдали, и их было много. А зачем за своим единственным наблюдать?
Представьте, и это бывает интересно и полезно.
Вот, например, что рассказывают мои знакомые мамы..
Рассказ Виктории
Мою дочку зовут Настя. Ей 4 годика, и мы ее уже начали учить читать и даже немного писать. Вообще Настя очень шустрая, даже надоедает иногда. Но, когда мы начали ее учить, обнаружились некоторые, для нас неожиданные, ее свойства.
Выучила она букву. На следующий день спросишь ее: «Настя, какая это буква?» «Я не знаю!» «Как же ты не знаешь, ты вчера правильно говорила?» «Не знаю!» И если настойчиво от нее требовать ответа, она даже начинает плакать. Обижается, отворачивается. Или вообще уходит.
Но иногда потом сама приходит и говорит: «Это буква В». «Правильно! А почему же сразу не сказала?» Она пожимает плечами: дескать, сама не знаю.
Так же и с письмом. Уже знает, как пишется та же В. Уже много раз написала. Вдруг отказывается писать – и все тут. Не пишет, не пишет, – потом напишет сама, когда уже не ждешь от нее, – принесет. «Мама, вот».
Как-то я на нее махнула рукой, когда она вот так упорно не хотела рисовать букву, которую давным-давно выучила. Но мне стало интересно: я из другой комнаты поглядываю в дверь – как она там?
Смотрю – сидит: втянула голову в плечи, низко наклонилась над альбомным листом. Вроде бы уже хотела писать, но опять убрала руку. Беспокойно огляделась по сторонам, почесала голову фломастером.
И тут я поняла, что моя дочь – неуверенный в себе человек! Когда что-то надо делать, в чем можно ошибиться, за что могут похвалить, а могут и не похвалить (ругать я ее не ругаю за это никогда) – она опасается, что не получится.
Вот почему ей легче сделать без меня, чем со мной!
Вот так я узнала кое-что новое про свою Настю. А раньше я не замечала, что она такая. Значит, надо укреплять ее уверенность в себе. Ничего не поделаешь!
Рассказ Марины
Мою дочку Алиночку стал в садике обижать один мальчишка, Илюша. Он наш сосед к тому же. И во дворе ее часто задирает. Она на него постоянно жалуется: то Илюша что-то у нее отобрал, то толкнул, то дернул за волосы. Я думала, что Илюша – хулиган. Но сколько ни говорила с воспитательницей, ничего не менялось.
Решила как-то сама за ними понаблюдать на прогулке: пришла специально пораньше ради этого, стою за забором – и смотрю. Как же я была поражена!
Оказывается, только воспитательница отвернулась, как моя тихоня подошла к Илюше: а он играл с другим мальчиком – и стала у него под носом вертеться. И причем так откровенно, я прямо поразилась. И это моя дочь?! Так навязываться мужчине! Ужас!
В общем, она дождалась, чтобы он обратил на нее внимание, и явно была очень довольна. Что там он ей сказал, я не слышала.
Потом она стала играть рядом, и все время так у нее получалось, что она ему мешает: то толкнет, то прямо у него на пути торчит. В общем, дождалась, что он ее толкнул. И несильно так, чуть-чуть толкнул. Она сразу вскочила и побежала жаловаться воспитательнице.
А я думаю: ну и дурочка же я! Это же ей молодой человек понравился, и она его таким образом старается привлечь. Ну и хитрюга пятилетняя! А я думала, что это Илюша виноват, а он-то, выходит, ни при чем.
Придется начинать учить дочку основам женской гордости!
Как видите, наблюдать за своими детьми тоже бывает интересно и полезно.
И, кстати, полезно это не только в том смысле, что мы получаем какую-то новую информацию о ребенке, которую иным образом никак получить нельзя. Есть у активного наблюдения за детьми и другие хорошие стороны.
Например, оно позволяет отвлечься от своих проблем, сосредоточиться, успокоиться. Как ни странно, наблюдение за детьми (и не только за детьми, вообще за людьми – да и животными) – это род медитации. Наблюдение эмоционально успокаивает, делает нас более собранными.
Когда мы наблюдаем за ребенком, мы сосредоточены именно на самом ребенке, отвлекаемся от своих субъективных ощущений и переживаний, а это позволяет нам не только лучше понять малыша, но и что-то изменить в лучшую сторону в нас самих.
Не надо думать, что активное наблюдение – процесс, не связанный с нашей личностью; что «работают» при этом только глаза, уши и интеллект. Активно наблюдая, мы изменяем себя: свое отношение к «объекту» наблюдения, свои эмоции. Это личностный процесс, внутренняя активность. Наблюдая, я взаимодействую с ребенком, за которым наблюдаю, даже если он об этом не подозревает, и это как-то влияет на меня.
Тот, кто не умеет быть внутренне активным, наблюдать, считывать визуальную информацию о ребенке и осмысливать ее – к сожалению, не может быть по-настоящему хорошим воспитателем.
А нужно ли учиться наблюдать? Или достаточно одного желания?
Часто кажется, что учиться наблюдать не нужно: любой человек может посмотреть на другого человека и все увидеть. Однако, это не так.
На самом деле, наблюдение – это не только накоплением видимых и слышимых деталей, но и их отбор, сопоставление, систематизация. Наблюдая, мы активно постигаем, мыслим, делаем из увиденного и услышанного выводы.
Наблюдательный человек – не тот, кто видит как можно больше и все это запоминает. Наблюдателен тот, кто сразу замечает важные, существенные детали (позволяющие сделать вывод о характере и эмоциональном состоянии ребенка), а несущественных как раз не замечает.
Посмотреть на человека и увидеть, что он высокого роста, у него большие оттопыренные уши, нос с горбинкой, карие маленькие глаза, темные волосы, загорелая кожа, на шее – желтый шарф – и пр., и пр. – действительно может каждый человек. Но о чем все это говорит? Ровным счетом ни о чем.
На наблюдательности основано искусство художественного портрета: я имею в виду, прежде всего, живопись, но и т.н. «художественную фотографию» тоже. В основе здесь также отбор деталей, с помощью которых художник показывает характер или (и) состояние человека. Недаром говорят, что плохой портрет – тот, на котором изображены нос, уши, глаза, губы, волосы и пр., а хороший – тот, на котором изображена душа.
Поэтому для развития своей наблюдательности очень полезно – и интересно! – рассматривать хорошие портретные изображения, пытаясь догадаться, что за человек изображен, какой у него характер.
